Наверняка сотни тысяч счастливых в браке людей не соглашались с Львом Толстым в утверждении о том, что «все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Я среди тех, кто всегда чувствовал протест, читая первые строки «Анны Карениной».
Мы с моим мужем Антоном живем вместе четыре с лишним года. На этот же момент у моих родителей в браке уже были некоторые проблемы, о которых рассказывала мама. Истории эти были грустными и не предназначены для всеобщего обсуждения. Однако факт тот, что родителям было непросто. Они прожили в браке более 25 лет (мама умерла в возрасте 51 года), отметили серебряную свадьбу. Мы с сестрой видели много внутренней борьбы, слышали разговоры о возможном разводе. Они выдержали, простояли до конца. Но мне всегда хотелось в моей личной жизни других историй.
На этот же момент (четыре с лишним года в браке родителей) у Антона уже не было отца, а второй брак его мамы близился к кончине. Год назад мы некоторое время жили с мамой Антона, и она однажды сказала: “Я во многом с Движением Объединения не согласна, но я благодарна ему за ваше Благословение. Без него у Антона не было бы такой хорошей семьи”.
Так получается, что чаще всего дети имеют тенденцию повторить путь родителей: и их победы, и их неудачи. Последние в философии Объединения называются искуплением. Можно по-разному воспринимать этот термин. Кто-то видит в нем кару Господа, кто-то — несправедливый закон. Однако его значение заключено в прекраснейших возможностях человека выправить свою судьбу и судьбу своего рода. А также помочь своим предкам справиться с теми проблемами, которые для них в свое время оказались неразрешимы. Поэтому искупление — это скорее благословение, которое касается не только конкретного потомка, взявшего грехи родителей на себя, но и его предков и всех будущих поколений. Эта трактовка термина “искупление”, конечно, рассчитана на менталитет общественного человека.
Все это я пишу для того, чтобы объяснить нашу с Антоном ситуацию. Мы получили нежелательный пример супружеской любви от своих родителей, мы не хотели его повторить, но (кто знает?) двигались уже по намеченному пути. Нельзя сказать, что получив Благословение д-ра Муна на брак, мы одним только этим событием изменили свою судьбу. Все равно нам пришлось сталкиваться с проблемами наших родителей: я точно так же, как и моя мама, бурчала на Антона, а он так боялся отцовства, что понял, почему его отец ушел из семьи. Все это было очень не просто. Мы с ужасом узнавали в себе то, от чего в свое время поклялись убежать.
Благословение — это одно, а искупление, которое мы учимся добровольно принимать на себя, — это другое. Слава Богу, мы научились этому. Научились быть ответственными за себя, за семью, за предков и потомков, за город и страну. Даже за мир. Научились проактивности, хозяйскому отношению ко всему в жизни. Невозможно сетовать на судьбу, когда она в наших руках. И мы с Антоном осознанно управляем ею на крутых виражах.
Начало нашей семейной жизни начиналось с большой романтики и вдохновения. Я была просто влюблена. Постоянно смотрела на часы и ждала, когда Антон придет с работы. Мы много времени проводили вместе. Помню яркое осознание: “Я люблю этого человека! По-настоящему люблю!” Сейчас я понимаю, что влюбленность — это тоже любовь, но не зрелая. Это не значит, что она зеленого цвета или невкусная. У нее прекрасный вкус! Но проблема в том, что чаще всего влюбленность со всеми ее лихорадками и взрывами чувств не продолжительна во времени. А это печально! Супруги должны окунаться в романтику, как волна с упорной регулярностью набегает на берег. Они должны всегда работать над своими отношениями, обновлять их и взращивать. Более того, они должны часто заниматься любовью не только первый год совместной жизни. И эта любовь должна быть желанной, а не дежурной.
Меня лично вдохновила история любви Стивена Кинга. Из его книги “Как писать книги” я поняла, что его жена — первая и вечная любовь Кинга. В какой-то момент он написал: “Получилось. Наш брак оказался долговечнее всех мировых лидеров, кроме Кастро, и раз мы до сих пор разговариваем, спорим, занимаемся любовью и танцуем у «Рамонеса» — габба-габба-хей! — значит, Получилось”.
Иногда я встречаю стариков-супругов, до смерти влюбленных друг в друга. Когда есть любовь, ее невозможно скрыть. Ни возраст, ни внешность, ни обстоятельства не могут помешать любви. Хочешь обнять человека — обнимай. Хочешь поцеловать — целуй! Хочешь петь для него песню — пой! Главное — не подавляй души прекрасные порывы! У любви бесконечное множество возможностей – лишь бы супруги желали любить и любили друг друга.
Не знаю как вам, а мне лично нравится. Чаще всего люди посвящают себя работе, общественной деятельности, детям. А как насчет того, чтобы больше всего посвятить себя своему супругу? Любить не по настроению и не по привычке. Любить без причины и без цели. Любить, чтобы любить.
Несомненно, что причин для разрушения отношений может быть очень много. А конец – в общем-то, один: смерть любви. Но мой опыт еще и еще раз говорит: любовь – это ребенок, которого надо выхаживать, взращивать, вскармливать. И тогда она вырастет и примет зрелые, прекрасные и стабильные формы, с которыми не сравнится ее младенческая прелесть.
После приблизительно одного года романтики, когда у нас родилась дочь Полина, мы тоже почувствовали, что вошли в кризисный период нашего брака. В тот момент мы каждый день натыкались на мнение друг друга. Я предпочитала обижаться и замыкаться. Когда Антон докапывался, что же все-таки произошло, я упрямо отвечала: ничего.
Через некоторое время я начала говорить, что мне надо уехать на неделю в квартиру отца и сестры, чтобы мы могли побыть на расстоянии. Это очень пугало Антона, а мне травило душу, но я продолжала это говорить. Антон иногда становился сухим, как сухарь: читал мне проповеди, объяснял мне мое кризисное состояние с точки зрения разных наук. Меня это убивало, потому что заставляло чувствовать себя пациентом, а не любимым человеком. Я помню, что этот первый кризисный период длился не мало: что-то около месяца или двух.
Что нам помогло? Привычка в кризисных ситуациях все-таки обращать свой аналитический ум на себя самого, а не на соседа. Этому учил Христос (про сучок в глазу ближнего и бревно в собственном глазу). Этому учит д-р Мун (прежде, чем покорить Вселенную, покори сначала самого себя). Кстати, это второй принцип межкультурной и межэтнической толерантности в целом: быть требовательным к себе, а не к другим.
Мне нравится всякий раз прибегать к этому действию, хотя оно и болезненно. Не стоит обвинять себя во всем, но ясно увидеть, что в моем поведении могло усугубить положение дел или спровоцировать человека на ответную ошибку, — это дар Божий. Дар любить, в конечном итоге. Сев за стол переговоров и раскаявшись в своих ошибках, мы с Антоном начали по-настоящему любить. Мы простили друг друга и обрели надежду и счастье. В тот момент, я помню, я даже думала, что мы больше никогда не будем ссориться!
Ничего странного в том, что я так думала, нет. Ведь мы только начали жить в браке. Мы многого не знали. Мы не могли тогда еще даже предположить, что любовь так же бесконечна, как бесконечна уникальность каждого человека: никогда не бывает достаточно. Ты всегда находишь новые горизонты в любви и новые черты в спутнике жизни. А это значит, что нужно идти вперед и учиться открывать эти горизонты, а не наталкиваться на них.
Поэтому все счастливые семьи счастливы бесконечно разнообразно, а несчастные — похожи друг на друга. Интересно, удастся ли мне когда-нибудь в другой жизни продолжить этот диспут с Львом Николаевичем?
Автор: Марина Пахоменко